Певцы-кастраты (ит.Castrato) — исполнители вокальных партий, в раннем возрасте подвергнутые кастрации и в силу этого обладавшие высоким женоподобным голосом. Обычно голоса кастратов — это сопрано и контральто[1].
В Константинополе около 400 года при дворе императрицы Евдокии (Eudoxia) евнух Брисон (Brison) был хормейстером, что является свидетельством участия кастратов в византийском хоре. Однако, точно не известно, был ли сам Брисон певцом и были ли его коллеги евнухами.
Певцы-кастраты становятся известными в IX веке (хор собора Св. Софии в Константинополе) и были популярными вплоть до 1204 года, когда в ходе четвёртого крестового похода Константинополь был взят и разорён крестоносцами. Позже, почти через триста лет, традиция пения кастратов возрождается и совершенствуется в Италии, появившись там в начале XVII века.
Первоначально это были исполнители высоких партий в папской капелле, куда не могли быть допущены женщины. Как указывает Е. М. Браудо, впервые кастрат (по имени Джироламо Розини) появился в папской капелле в 1601 году[1]. В дальнейшем кастраты начинают применяться и в светской музыке. Известно, что кастраты принимали участие в премьере оперы Монтеверди «Коронация Поппеи» в 1642 году, но исследователи отмечают, что они пели в оперных постановках и раньше[2].
Несмотря на то, что сама кастрация была запрещена при папе римском Клименте XIV[3][2], консерватории находили способы обойти этот запрет, и певцы-кастраты были довольно многочисленны.
Голос кастрата отличался высотой, женоподобностью и гибкостью, но при этом имел большую силу[2] и мог исполнять сложные виртуозные пассажи большой длительности[1][4].
У кастратов голосовые связки не испытывали изменения, характерные для периода полового созревания, благодаря чему у кастратов частично сохранялся вокальный диапазон голосов несозревших мальчиков, развиваясь отлично от голосов некастрированных лиц мужского пола.
По мере роста подростка (особенно лёгких и мышц), при выполнении особых тренировок, его голос получал особую гибкость, широкий диапазон (включая недостижимое для обычных мужчин сопрано). Узкая голосовая щель, как у мальчика, позволяла кастрату очень экономно расходовать певческое дыхание и выпевать на одном дыхании фрагменты такой длины, которая недоступна ни одному взрослому половозрелому певцу с обыкновенным певческим аппаратом. Кроме того, кастрат продолжал петь в той же позиции, в которой и начинал в раннем детстве, ему не приходилось переучиваться на новый голосовой аппарат, который получает всякий повзрослевший юноша, «с нуля».
Полной кастрации не проводилось, а так называемую кастрацию делали в юном возрасте до начала мутации голоса, усекая сосуды, без кровоснабжения которыми гормональное развитие организма приостанавливалось.
Оценка
Источники в целом выражают резко отрицательное отношение к практике кастрации будущих певцов, называя её «уродливым отношением к вокальному искусству»[2], «отвратительным обычаем»[1] и указывая, что «ввиду громадного успеха нескольких кастратов кастрация сделалась, по-видимому, предметом постыдной спекуляции, причём массами оскопляли мальчиков, из которых позже не выходило хотя бы мало-мальски выдающихся певцов»[5]. Так же церковь имела к кастратам весьма неоднозначное отношение. В большей мере церковь относилась к оскоплению скверно и осуждающе, но, несмотря на это, создавала школы для обучения кастратов и нанимала их для совершения служения.
Интерес к искусству кастратов
В настоящее время партии, написанные для кастратов, исполняются женщинами или контратенорами.
Например, певица Чечилия Бартоли в 2009 году записала альбом «Sacrificium», состоящий из арий, написанных для кастратов в эпоху барокко. В альбом входят такие известные арии, как «Ombra mai fu» Генделя, «Son qual nave» Броски и «Sposa, non mi conosci» Джакомелли.
↑ 1234Браудо Е. М.Отдел третий. Глава 15 // Всеобщая история музыки. — М.: Государственное издательство Музыкальный сектор, 1930. — Т. 2. — 267 с. — 2000 экз.
