Злы́дни[1] (бел. злыдні, укр. злидні, укр. злидні) — в мифологии малоруссов[2][3], украинцев, белорусов — демонические существа, духи, враждебные человеку, его недоля, беда; в эстонской мифологии и эстонских народных сказаниях — злобные, враждующие между собой люди, живущие в течение многих веков, или злые помощники Рогатого, враги Калевипоэга (ед. ч. эст. paharet)[4][5].
В славянской мифологии злыдни обычно невидимы, и обитают в доме или сидят на плечах человека[6]. Серьёзного значения в народных верованиях злыдни не имели[7]. Иногда считаются синонимом родственных персонажей: Доля, Недоля, Горе-Злосчастье, Лихо, Беда (укр.) и других[8][7].
В эстонской мифологии злыдни видимы людьми и похожи на них (в отличие от духов зла). Они вредят людям или подстрекают их к дракам и преступлениям; завистливы; зачастую очень грязные[4].
В Толковом словаре живого великорусского языка Владимира Даля Злыдни (м. мн.):
Белорусы представляли злыдню в образе невидимой женщины, у которой нет языка, глаз и ушей, прежде она была змеёй. В иных местах злыдни представлялись в виде худых облезлых животных, живущих в доме за печкой[6]. Также в белорусской мифологии злыдни[9] — вредные мифологические персонажи, которые часто живут под печкой. Как правило, злыдни похожи не то на горбатых котов, не то на собак. Часто эти странные существа обуты в высокие сапоги и носят шапки-ушанки[10]. Постоянно занимаются всяческим вредительством и, когда вылезают из под печи, стараются быстро навести беспорядок. В белорусском фольклоре иногда говорится, что злыдни поселяются в домах тех, кто хочет быстро разбогатеть. Говорят, что в доме, где поселяются злыдни, хозяева часто болеют, а в огороде не растёт урожай[11].
В русском фольклоре персонаж является одним из имён Недоли (плохой доли)[12][13][14][7], имеет синонимы[12][13]: Недоля, Горе, Беда, под которыми упомянут в русских народных сказках, у Афанасьева — Горе. Миф восходит к рубежу XVI—XVII веков, когда на основе народных сказок была составлена «Повесть о Горе-Злочастии», образ которой затем много использовался в литературе, например у Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо», С. Я. Маршака «Горя бояться — счастья не видать»[15].
По поверьям, от недоли или злыдней избавиться очень трудно, но возможно. Для этого нужно хитростью заставить их залезть в мешок и бросить его в болото. Злыдней можно связать и оставить на дороге, заманить под камень, закопать, и т. п. Они перейдут к тому, кто их освободит, обычно в сказках это завистливый сосед или барин[8].
В польских народных сказках схожий персонаж, живущий за печкой, может представать в образе голубя, говорящего «я ваша беда», от которого избавляются так же[16]. Похож сюжет сказки «О рыбаке и черте»[17], рассказывающей, как рыбак избавился от беды с уловом, обманом связав чёрта и утопив, и чёрт затем стал водяным в омуте.
В современном украинском языке слово злидні употребляется в значении «бедность»[18]. Злыдни отличаются от пассивной доли: последняя только не содействует благосостоянию человека, первые приносят ему несчастье. В некоторых местностях злыдней представляли в образе невидимых стариков-нищих: где они поселятся, там вечно будет бедность[7][14].
Представления о злыднях близки мифам о домовом, которого могли характеризовать и отрицательно, приписывая к нечистой силе, и называть: лихой, другая половина, не свой дух, лиходей, домовый дьявол, нечистый. Домовой представлялся обитавшим за в углу за печкой, в образе старичка небольшого роста. Подвидом домового, более недобрым к людям, считался дворовой[15]. Схожести видны с сюжетом польской сказки «О гномах»[19], в которой в углу дома расступается земля, выходит гном, и дарит сокровища доброй служанке злой пани. Схожие сюжеты есть в литовских сказках, где мифические существа одаривают добрую падчерицу или служанку, а дочь завистливой хозяйки убивают или делают бедной.
В народном колдовстве до сих пор есть обряд со схожим назначением, называемый «переклад», при котором проблемы наговариваются на предмет, оставляемый затем на перекрёстке[20]. Похожее значение было и в древнеиудейском обряде «козёл отпущения», при котором брали двух козлов (для сравнения: «счастье» и «горе-злосчастье» из сказки «Две доли»), затем на одного козла наговаривались беды и изгоняли в пустыню, а другого приносили в жертву Богу.