Среднее образование (1896—1907) получил в Иркутской мужской классической гимназии. В 1907 году был арестован за членство в Союзе учащихся Иркутска и ученическом кружке «Братство», а также за хранение революционной литературы. Был освобождён за недоказанностью обвинения[21]. Отец на время увёз его в Хабаровск, благодаря чему удалось избавиться от полицейского надзора[22], получить свидетельство о благонадёжности и поступить в Императорский Санкт-Петербургский университет, где Азадовский обучался с 1907 по 1913 год[23]. Во время обучения начал этнографическую деятельность, участвовал в этнографических экспедициях Общества изучения Сибири. Его наставниками по научной работе были А. А. Шахматов, И. А. Шляпкин, С. А. Венгеров, Л. Я. Штернберг[24].
В начале мая 1918 года выехал из Петрограда в очередную поездку в Сибирь в расчёте на то, что пробудет там всего лишь два месяца, однако командировка продлилась три года[26]. В Томском университете, в котором он работал до 1921 года, Азадовский вёл самостоятельную научно-педагогическую работу, был профессором[27]. Во время его отсутствия в Петрограде погибла бо́льшая часть собранных им ранее этнографических материалов (в частности, около половины записанных сказок), в том числе из экспедиции на Лену, которые были отданы им на хранение, как и всякий раз при отъездах из Петрограда, в один из банковских сейфов, а затем были выброшены оттуда, смешаны с другими бумагами и, «вероятно, сгнили в одном из банковских подвалов» (остальные материалы спасло лишь то, что они не поместились в сейф и хранились в иных местах)[26].
В 1919 году, в период гражданской войны в России, в журнале «Сибирские записки» появилась его статья «Задачи сибирской библиографии» (вышла также отдельным оттиском). Первый выпуск «Трудов Общества этнографии, истории и археологии при Томском университете» (1920) опубликовал «Обзор библиографии Сибири» Азадовского, в котором отражено 133 разных библиографических источника, касающихся Сибири. С 1923 года печатался в журнале «Сибирские огни».
В 1923—1930 годах — профессор, заведующий кафедрой истории русской литературы Иркутского университета. Преподавал также в Томском и Ленинградском университетах. В 1924—1925 годах был редактором журнала «Сибирская живая старина», литературного отдела «Сибирской советской энциклопедии», сотрудничал в сибирских литературных альманахах. Являлся членом Восточно-Сибирского отделения Русского географического общества.
В 1948—1949 годах, попав под идеологическую кампанию борьбы с космополитизмом (наряду с его коллегами В. М. Жирмунским, Г. А. Гуковским и Б. М. Эйхенбаумом), был уволен из Ленинградского университета, где он заведовал кафедрой фольклора, а также из Пушкинского Дома. Будучи полностью отстранён от преподавания, он, однако, не был лишён возможности публиковаться, хотя вынужден был отойти от основной сферы своих научных интересов — фольклористики (поскольку его труды, посвящённые русскому народному творчеству, подверглись в 1949 году особенно жестокой критике[32]) — и заняться другой областью научных интересов — декабристоведением, в итоге создав «ряд крупных декабристоведческих работ, во многом обогативших нашу науку»[33]. Сам Азадовский в письме к С. Ф. Баранову высказывался о травле в свой адрес следующим образом: «Обвинять меня в космополитических тенденциях возможно лишь при наличии определённой злой воли по отношению ко мне, и наличие последней легко обнаружить при сколько-нибудь внимательном анализе применяемых в данном случае приёмов»[34].
Азадовский не отличался хорошим здоровьем. Тяжёлая болезнь горла, которая мешала ему полноценно вести преподавательскую деятельность, вынудила его оставить Иркутск. В 1928—1929 годах он проходил лечение в Ялте, а весной 1930 года переехал на постоянное проживание из Иркутска в Ленинград[7]. Весной 1945 года он перенёс первый инфаркт, который, однако, не снизил его научно-исследовательской активности. После развёрнутой против него и его коллег травли на одном из «проработочных собраний» 1 апреля 1948 года почувствовал себя плохо и лишился чувств, что было описано О. М. Фрейденберг: «Фольклорист Азадовский, расслабленный и больной сердцем, потерял сознание на самом заседании, и был вынесен»[35][36]. Зимой 1950—1951 годов перенёс две урологические операции. 29 января 1953 года у него случился второй инфаркт[К 3], и после этого, по воспоминаниям его жены Лидии Владимировны, «начался постепенный уход из жизни, медленное умирание»[38]. Тем не менее, будучи прикованным к постели и находясь в тяжёлом физическом состоянии, он до конца не бросал работы, надиктовывая тексты сочинений своей жене. Умер 24 ноября 1954 года. Похоронен на Большеохтинском кладбище (уч. 8)[5].
Семья
Был женат дважды:
Первая жена — Надежда Павловна (урождённая Фёдорова; 1897—1927)[39].
Исследовал фольклор и этнографию русского старожилого населения Сибири. Центральное место в научных работах Азадовского занимали вопросы устного народного творчества. Итог его многолетней работы — капитальный труд «История русской фольклористики» (т. 1—2, М., 1958—1963). Список основных трудов:
Ленские причитания. — Чита: [б. и.], 1922. — 128 с.
Неизвестный поэт-сибиряк (Е. Милькеев). — Чита: Историко-литературный кружок при ГИНО в г. Чите, 1922. — 35 с.
Сказки Верхнеленского края. — Иркутск: Восточно-Сибирское отделение РГО, 1925. — XLV + 144 с.
Русская сказка. Избранные мастера (редакция и комментарии М. К. Азадовского). — М.—Л.: Academia (тип. им. Евг. Соколовой), 1932. — Т. 1—2.
Литература и фольклор. Очерки и этюды. — Л.: Гослитиздат, 1938. — 296 с.
Очерки литературы и культуры в Сибири. — Иркутск: Иркутское областное издательство, 1947. — 203 с.
↑Её муж, Зелик Вульфович Райцин, был родным братом Ханны Вульфовны Горенко, которая, в свою очередь, была замужем за Виктором Андреевичем Горенко — младшим братом Анны Ахматовой.
↑Сын тёти М. К. Азадовского Елизаветы (Лии) Иосифовны Азадовской (1860—1930)[19].
↑В книге «Марк Азадовский, Юлиан Оксман. Переписка 1944—1954» (1998) утверждается следующее: «О постигшем его в 1953 г. инфаркте Азадовский не знал до конца своих дней»[37].
↑Бахтин В. С.Жизнь и труды моего учителя. Заметки и воспоминания // Воспоминания о М. К. Азадовском / Сост., предисл., примеч. И. З. Ярневского. — Иркутск: Иркутский университет, 1996. — С. 35. — 2000 экз. — ISBN 5-7430-0345-9.
↑Постановление бюро Иркутского обкома ВКП(б) о создании «Общества истории, литературы, языка и этнографии». 7 июля 1942 года // ГАНИИО. Ф. 127. Оп. 1. Д. 649. Л. 45.
↑Сердце не знало покоя // Воспоминания о М. К. Азадовском / Сост., предисл., примеч. И. З. Ярневского. — Иркутск: Иркутский университет, 1996. — С. 18. — 2000 экз. — ISBN 5-7430-0345-9.
↑Капралова Л. Ф. Брун (Азадовская) Лидия Владимировна // Сотрудники Российской национальной библиотеки — деятели науки и культуры : биографический словарь. — СПб.: РНБ, 1999. — Т. 2: РПБ — ГПБ в Ленинграде, 1918—1930. — С. 134.
Азадовский К. М. М. К. Азадовский в автобиографических документах // Русская литература : историко-литературный журнал. — СПб.: Наука, 2013. — № 4. — С. 96—103.
Азадовский К. М. «Удастся ли прорубить эту стену…» (Из писем М. К. Азадовского к Н. К. Гудзию 1949—1950 годов) // Русская литература : историко-литературный журнал. — СПб.: Наука, 2006. — № 2. — С. 66—86.
Азадовский М. К. Сказки Верхнеленского края // Сибирская живая старина. — Иркутск: Восточно-Сибирское отделение РГО, 1924. — Вып. 2. — С. I—XLV, 1—66.
Воспоминания о М. К. Азадовском / Сост., предисл., примеч. И. З. Ярневского. — Иркутск: Иркутский университет, 1996. — 208 с. — 2000 экз. — ISBN 5-7430-0345-9.
.jpg)
