Христианский комплекс преследования — идеология, согласно которой христианские ценности в Западном мире подвергаются преследованию со стороны общественной и правительственной оппозиции[1]. В рамках этого дискурса положение христиан может характеризоваться как «война с христианами»[2].
Эти идеи имеют целью воспрепятствовать политическим дебатам и критике, характеризуя любую позицию, не соответствующую данной политизированной версии христианства, как проявление антирелигиозного фанатизма и преследования по религиозному признаку[англ.]. Этот дискурс регулярно использует архетипическую фигуру мученика как источник неоспоримого религиозного и политического авторитета[3].
Историк христианства Кандида Мосс[англ.] считает, что христианский комплекс преследования стал результатом внутренней христианской политики идентичности[4]. По её мнению, понятие преследования является практически неотъемлемым для христианства как мировоззрения. Она прослеживает дискурсивную конструкцию мученичества от античности и до современности, указывая на его основополагающую роль для самоосознания христиан как борющегося меньшинства — даже в тех случаях, когда в действительности они превосходят оппонентов[3]. Медиевист Пол Кавилл также писал о существовании и значимости комплекса преследования уже в раннем христианстве. По его мнению, Новый Завет учит, что преследования являются неизбежным результатом исповедования христианства[5]. По словам Мосс, миф о преследовании теологически основан на разделении мира на две противоборствующие стороны, одну из которых поддерживает Бог, а другую — Сатана. Даже если дьявол не упоминается явно, риторика преследования предполагает, что преследователи иррациональны и безнравственны, а преследуемые изображаются невинными и храбрыми. В мире, полном преследований, попытки договориться с преследователями или убедить их в чём-то интерпретируются в качестве предательского сотрудничество и морального компромисса; не следует пытаться понять другую сторону, потому что это означало бы уступить место несправедливости и ненависти[6].
Новейшее время
В Соединённых Штатах в середине XX века серией решений федерального и Верховного судов был введён запрет на религиозную деятельность в определённых общественных учреждениях, например, на молитвы и чтения Библии в государственных школах. С точки зрения христианских активистов, которые рассматривают данный запрет как начало «войны с христианами», судьи «изгнали Бога с общественного пространства»[2]. Комплекс набирал обороты в течение 1990-х годов. Важной вехой роста этого явления стало принятие Закона США о международной религиозной свободе[англ.] в 1998 году; ускоряющим фактором стали террористические атаки 11 сентября 2001 года[3].
Представление о том, что христианство подвергается нападкам, преобладает в современных аргументах в пользу религиозных привилегий. Консервативные законодательные власти, политики и СМИ часто характеризуют такие вопросы, как однополые браки и мандат ACA на контрацептивы[англ.], как нападки на христиан или христианство[7].
По мнению Элис Браун, нарратив о мученичестве позволяет части западных христианам, в особенности националистическим диспенсационалистам, которые принадлежат к культурно, экономически и политически преобладающей категории, изображать своё положение как маргинальное и невыгодное, принять на себя роль преследуемых из-за своей веры. Согалсно Браун, доминирующие группы в западном христианстве, опиралаясь на нарративы о мученичестве, стремятся утверждать своё господство над теми, кто не входит в доминирующую группу[8].
Роберт Хорнбек отмечал, что комплекс имеет распространение, в частности, среди христианских белых националистов в Европе, согласно идеологии которых они защищают континент от «нового исламского вторжения»[9]. Отмечается, что некоторые христиане сосредоточены на комплексе преследования, «вплоть до того, что ассоциируют флористов, которые отказываются обслуживать однополые пары, с реальными христианскими мучениками на Ближнем Востоке»[10].
Комплекс оказал влияние на некоторые фильмы, такие как «Бог не умер» (2014) и «Бог не умер 2», в которых представлено, как христиане побеждают укоренившуюся секуляристскую оппозицию[10].
Årsheim, Helge.Internal affairs? Assessing NGO engagement for religious freedom at the United Nations and beyond // In Stensvold, Anne[норв.] (ed.). Religion, state and the United Nations: Value politics. London: Routledge (англ.). — 2016. — P. 79–94. — ISBN 978-1-138-93865-6. SSRN 2892536.
Ben-Asher, Noah. Faith-Based Emergency Powers (англ.) // Harvard Journal of Law and Gender, September 21. — 2017. — Vol. 41. — P. 269—300. SSRN 3040902.
Cavill, Paul.Anglo-Saxons Saints' Lives and Deaths // Visions and revisions: The word and the text (англ.) / Roger Kojecký, Andrew Tate. — Unabridged. — Newcastle upon Tyne, UK: Cambridge Scholars Publishing[англ.], 2013. — ISBN 978-1-4438-4332-4.
