Отец предназначал Джованни (Хуана) для светской карьеры, а его брата Чезаре — для карьеры в церкви. Вопрос о старшинстве сыновей Ваноццы вызывает дискуссии, но более вероятным считается, что Чезаре был старшим, а Джованни — вторым[4].
Дворец, построенный в Валенсии для Пьеро Луиджи Борджиа, первого герцога Гандийского
В сущности, известно об этом юноше немного. Считался недалёким и легкомысленным. Так, 20 сентября 1493 году брат Чезаре в письме призывал его к порядку:[7]
Меня не так радует мой новый кардинальский сан, как печалит известие о вашем плохом поведении в Барселоне, о котором доложили папе: по ночам вы бегаете по улицам, убивая собак и котов, посещаете публичный дом, крупно играете, вместо того чтобы повиноваться вашему тестю дону Энрикесу и чтить донью Марию.
Военная и политическая деятельность
В августе 1496 года, с разрешения короля Фердинанда вернувшись из Испании в Рим, принял звание гонфалоньера Церкви (командующего всеми войсками Папы), чтобы возглавить войну против враждебных ему кланов, в первую очередь, против семейства Орсини. В военном деле понимал недостаточно, вместе с ним командовал армией Гвидобальдо, герцог Урбинский[8]
Джованни Борджиа был убит в Риме в ночь на 14 июня 1497 неподалёку от пьяццы делла Джудекка. Он выехал в тот вечер вместе с братом Чезаре и родственником кардиналом Джованни Борджиа-старшим из дома своей матери и пожелал удалиться неизвестно куда по своим делам вместе с неизвестным слугой в маске, тогда как оба его спутника вернулись в Папской дворец.
16 июня его тело выловили из Тибра с девятью колотыми ранами. Свидетелей убийства не нашлось, за исключением сборщика дров, видевшего, как ночью пятеро человек выбрасывали труп в Тибр:
…тогда появился всадник на белом коне; он имел сзади себя труп мертвого человека, голова которого на плече свисала с одной стороны и ноги с другой; возле этого трупа шли два пеших, поддерживая труп, чтобы он не упал с лошади. Они ехали по тому месту, с которого сбрасывается в реку навоз, выше уже описанному; потом возле конца этого места они повёрнули остановившегося коня хвостом к реке, и оба упомянутые наблюдателя — один за руку и плечо, другой за ступню ноги — стащили труп с коня и, раскачав, сбросили в реку со всего размаха.
Сидевший на коне приблизился и спросил, пошёл ли труп ко дну; они ему ответили: «Да, синьор». Тогда сидящий на коне посмотрел на реку, увидел плавающую в реке мантилью трупа и спросил пеших, что это чёрное, плавающее на реке. Они ответили: «Мантилья»; один из них бросил камни, чтобы мантилья погрузилась в глубину. После погружения мантильи все пятеро удалились, — два других пеших, которые вышли из второй улички, высматривая, не проходил ли кто, присоединились к всаднику и к двум другим и пошли по другому переулку, который даёт подход к странноприимному дому св. Якова, — и больше они не появлялись[9].
Убийство не было связано с ограблением, так как при трупе, вытащенном из Тибра, был кошелёк, в котором нашли 30 золотых дукатов[9].
Позже, через несколько лет, очень распространились слухи, что убийство заказал его собственный брат, Чезаре Борджиа (занявший через три года то же самое место командующего папской армией): смерть Хуана оказалась выгодна Чезаре, не желавшему, как считалось, церковной карьеры, которую ему определил отец[10]. Считали, что Чезаре, убивший мужа сестры Альфонсо, мог быть способен убить и брата. Ходили даже слухи, что брат убил Джованни, поскольку соперничал с ним в постели родной сестры Лукреции и узнал, что Лукреция беременна от Джованни.
Ещё одна версия заключается в том, что убийцей являлся отец молодой девушки Антонио Мария делла Мирандола, чей дом находился в близости от Тибра. Незадолго до смерти Хуан не упускал возможности упомянуть, что обесчестил дочь одного из представителей древнего римского рода.
Наиболее реалистичная гипотеза объясняет убийство местью родственников за смерть в неаполитанской тюрьме Вирджинио Орсини, одного из глав этой враждебной папе семьи, чьи владения папа как раз планировал отдать убитому сыну (убийство было совершено в квартале, где жило много их людей, и мул жертвы был найден там)[8][11][12][13]
Причины для мести могли иметь и Джованни Сфорца, опозоренный семьёй Борджиа муж Лукреции, с которым покойный Джованни публично ругался, или его родственник кардинал Асканио Сфорца, с которым покойный тоже был в такой ссоре, что их слуги резали друг друга на улицах Рима, и герцог Гвидобальдо да Монтефельтро, которого Джованни обвинял в их недавнем военном поражении и которого не стал выкупать из плена, и даже его младший брат Джофре, с женой которого тот, по слухам, был в связи[10].
Убийца так и не был найден.
Вдова Джованни, пережившая его на 42 года, больше не была замужем, жила в своем дворце в Гандии, воспитывала детей и много покровительствовала церквям и монастырям Валенсии. Впоследствии она обвиняла в убийстве брата именно Чезаре, однако сама никогда даже не была в Риме и, в сущности, просто повторяла ходившие слухи. Умерла, приняв постриг в монастыре св. Клары в Гандии.
Образ в массовой культуре
В качестве персонажа появляется в многочисленных художественных произведениях, посвященных семье Борджиа:
Клула И.Борджиа = Les Borgia : [пер. с фр.] / перевод С. В. Пригорницкая. — Ростов-на-Дону : Феникс, 1997. — 576 с. — (След в истории). — ISBN 978-5-222-00082-3.
.svg)
