PROFILBARU.COM

Правосудие в СССР определялось как форма государственной деятельности по рассмотрению и разрешению уголовных и гражданских дел, основанной на принципах социалистического демократизма и социалистической законности^[1]. Система правосудия формировалась безотлагательно заново вместе с системой Советской власти и совершенствовалась с принятием нормативных документов, определяющих её работу,

Начальный этап

В 1920-е годы в СССР произошел переход от идеи отмирания государства и права как буржуазных явлений — к СССР как цивилизации с особым представлением о мироустройстве. Советское государство и право в это время оформились как развивающийся исторический тип^[2].

Формирование системы правосудия в начальный период существования государства

22 ноября 1917 года был принят первый советский декрет о суде, упразднивший всю дореволюционную судебную систему. Её заменили новые выборные советские судебно-следственные органы, в том числе рабочие и крестьянские революционные трибуналы^[2]. Для ликвидации дореволюционных судебных учреждений были назначены комиссары^[3]. Для рассмотрения гражданских исков до 300 рублей и уголовных с наказанием не более двух лет лишения свободы были учреждены народные суды, избираемые местными советами, из председателя и двух народных заседателей. Роль кассационных инстанций выполняли уездные и столичные съезды судей^[3].

7 (20) декабря 1917 г. при Совете народных комиссаров была образована Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК), Призванная пресекать политические преступления против советской власти и предавать виновных Военно-революционному трибуналу, ВЧК получила неограниченные полномочия и согласовывала свои действия только с ЦК РКП(б)^[3].

Принятое после открытых нападений на советских руководителей Урицкого и Ленина постановление СНК «О красном терроре» от 5 сентября 1918 г. окончательно превратило ВЧК в карательно-репрессивный орган. ВЧК формировала свою структуру на региональном и армейском уровнях, получив широкие полномочия не только в расследовании преступлений, но и в исполнении наказаний. Само следствие велось упрощённо^[3].

«Декретом о суде № 2» от 22 февраля (7 марта) 1918 г. было определено направление развития советской судебной системы: были созданы окружные суды. В состав их коллегий по гражданским делам входили три постоянных члена и четыре народных заседателя. Коллегии из председателя и двенадцати народных заседателей рассматривали уголовные дела. В декрете оговаривалась необходимость реализовывать правосознание трудящихся классов через участие в общественном обвинении и в общественной защите, для чего при Советах создавались специальные коллегии. Таким образом была создана иерархия окружных судов как первой инстанции и областных как второй. Отменить решение народного суда мог Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК)^[3].

«Декрет о суде № 3» СНК от 20 июля 1918 г. оставил в ведении народных судов уголовные дела, кроме особо тяжких преступлений, а апелляционной инстанцией назначил Кассационный народный суд в Москве в составе гражданского и уголовного отделений. В суде работали председатель, его заместитель, восемь членов суда, назначенных по представлению окружных народных судов и Советов местных народных судей^[3].

К завершению Гражданской войны необходимость в чрезвычайных мерах отпала, что к 1922 году привело к ликвидации и общих революционных трибуналов, и ВЧК^[2].

На 4-м Всероссийском съезде деятелей советской юстиции в январе 1922 года была воссоздана прокуратура. При этом возникли споры о подчинённости надзорного органа: во ВЦИК и комиссии ЦК РКП(б) выступали против централизации, за двойное подчинение прокурорских органов — губисполкомам на местах и прокурору республики в центре. Также высказывалась идея ограничить деятельность прокуроров работой в судах, как было в дореволюционной России. В. И. Ленин выступил против: он считал вопрос о прокуратуре настолько важным, что вынес его на обсуждение Политбюро и добился, чтобы местная прокурорская власть подчинялась только центру и действовала исключительно от имени государства^[2].

25 мая 1922 г. ВЦИК принял «Положение о прокурорском надзоре», возложив на прокуратуру государственный надзор за законностью действий всех органов власти, хозяйственных учреждений, общественных и частных организаций и частных лиц путем возбуждения уголовного преследования и опротестования нарушающих закон актов, непосредственное наблюдение за деятельностью следственных органов и органов дознания при раскрытии преступлений. Также прокуратуре поручался надзор за деятельностью ГПУ, поддержание обвинения на суде, наблюдение за правильностью содержания заключённых в местах временного лишения свободы и при отбывании наказания^[2].

26 мая 1922 г. ВЦИК учредил адвокатуру, объединив защитников в коллегии при губернских отделах юстиции. Адвокаты не имели права занимать должности в государственных учреждениях и на предприятиях и подчинялись избираемому на общем собрании коллегии президиуму. ЦК РКП(б) специальным постановлением разъяснил, что коммунисты могут быть адвокатами и защищать преступников^[2].

Реформа судебной системы

31 октября 1922 г. было принято «Положение о судоустройстве РСФСР», которым была предусмотрена система народных судов. Трибуналы сохранились в РККА и выдержали проверку временем^[2].

Специфика советской единой судебной системы состояла в том, что она была подчинена власти. Независимость судебной власти и система разделения властей в РСФСР не признавались^[3].

Первой судебной инстанцией стал народный суд в составе постоянного народного судьи^[3].

Второй инстанцией стал народный суд в составе постоянного народного судьи и двух народных заседателей^[3].

Далее в иерархии следовали губернский суд^[3].

Высшей инстанцией судебной системы стал Верховный Суд РСФСР и его коллегии. После образования СССР был создан Верховный Суд СССР, к компетенции которого относилось разрешение споров между союзными республиками, рассмотрение дел по обвинению высших должностных лиц СССР в преступлениях по должности. Суд работал в составе пленарных заседаний уголовной, гражданской, военной и военно-транспортной коллегий. Верховный Суд СССР также рассматривал дела, относящиеся к компетенции Конституционного Суда^[2].

От революционной законности к нормальному праву

Правосудие в советской республике строилось не на пустом месте. Пункт 5 первого декрета «О суде» позволял местным судам руководствоваться «законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию»^[4].

Уже второй декрет о суде в феврале 1918 г. этот посыл уточнил: «Судопроизводство как по гражданским, так и по уголовным делам происходит по правилам судебных уставов 1864 года»^[4].

Однако в ноябре того же 1918 года было установлено, что «Народный Суд применяет декреты Рабоче-Крестьянского Правительства, а в случае отсутствия соответствующего декрета или неполноты такового руководствуется социалистическим правосознанием». Ссылки «на законы свергнутых правительств» были воспрещены^[4].

Внедрение новых принципов (революционная целесообразность, социалистическое правосознание, революционная законность) было обусловлено сменой политических сил: новая власть трудящихся находилась в остром конфликте со свергнутыми политическими силами. Понятно, что акты, отражающие идеологию частной собственности и предназначенные для применения в условиях буржуазно-монархической государственности, стали неприменимыми^[4].

Концепция «революционной законности» 1921—1922 годов оказалась в центре дискуссий по юридическим вопросам, создав идеологическую основу для перехода от «революционного правосознания» к нормальной правовой системе со стабильными юридическими гарантиями, создающими базис государственности. Прокуратура выдвинулась на роль стража законности, а определение «революционная» ушёл в прошлое. Явно выразилось стремление ограничить произвол работников государственного аппарата и упорядочить систему власти. Ошибки, упущения, волокита стали трактоваться как беззаконие^[2].

Одновременно копился нормативный материал: в РСФСР Собрании Узаконений к концу 1922 года было опубликовано более 4 тысяч нормативных актов^[2].

Задача кодификации норм советского права была решена в основном в 1922—1923 годах — были приняты Гражданский (1922), Гражданско-процессуальный (1923), Земельный (1922), Уголовный (1922), Исправительно-трудовой (1924) кодексы, а также Кодекс законов о труде(1922)^[2].

Конституционное оформление

Становление советской судебной системы завершилось с принятием Конституции 1924 г., где судебной власти посвящалось несколько глав^[3].

Основные положения были изложены в главе 7^[3].

В ст. 43 было закреплено, что в целях утверждения революционной законности на территории СССР при Центральном Исполнительном Комитете учреждается Верховный Суд. К его компетенции относилось^[3]:

а) подготовка руководящих разъяснений по вопросам общесоюзного законодательства для верховных судов союзных республик;

б) рассмотрение и опротестование перед ЦИК по представлению прокурора Верховного Суда постановлений, решений и приговоров верховных судов союзных республик по соображениям противоречия таковых общесоюзному законодательству, или поскольку ими затрагиваются интересы других республик;

в) подготовка заключений о законности тех или иных постановлений союзных республик с точки зрения Конституции СССР по требованию ЦИК;

г) разрешение судебных споров между союзными республиками;

д) рассмотрение дел по обвинению высших должностных лиц Союза в преступлениях по должности.

Статья 44 Конституции определила состав Верховного Суд СССР^[3]:

а) пленарное заседание Верховного Суда СССР из 11 членов, в том числе Председателя и его заместителя, 4 председателей пленарных заседаний верховных судов союзных республик и одного представителя Объединенного Государственного политического управления СССР.;

б) Гражданско-судебная и Уголовно-судебная коллегии Верховного Суда СССР;

в) Военная и Военно-транспортная коллегии.

Статья 46 Конституции предусматривала, что Прокурор Верховного Суда СССР и его заместитель назначаются президиумом ЦИК СССР. В его обязанности входили подготовка заключений по всем вопросам, подлежащим разрешению Верховного Суда СССР, поддержание обвинения в судебном заседании и возможность опротестовать решения пленарного заседания Верховного Суда в Президиуме ЦИК^[3].

Статьёй 47 инициатива направить перечисленные в ст. 43 вопросы на рассмотрение пленарного заседания Верховного Суда предоставлялась исключительно Центральному Исполнительному Комитету СССР, его Президиуму, прокурорам Верховного Суда и союзных республик, а также ОГПУ^[3].

Статья 48 оговаривала, что пленарные заседания Верховного Суда Союза образовывали специальные судебные присутствия (составы) для рассмотрения уголовных и гражданских дел исключительной важности, затрагивающих по своему содержанию две или несколько союзных республик, и дел персональной подсудности членов ЦИК и Совета Народных Комиссаров СССР. Верховный Суд СССР имел право принять эти дела к производству исключительно по особым на каждый раз постановлениям ЦИК или его Президиума^[3].

Изменение правовых механизмов по Конституции 1936 года

Идея независимости судей вернулась в советское право через 18 лет после отказа от неё. В статье 112 Конституции СССР 1936 года было закреплено: «Судьи независимы и подчиняются только закону». Этот принцип был воспроизведён в Конституции РСФСР 1937 года (статья 116) и в статье 6 закона СССР «О судоустройстве СССР, союзных и автономных республик» от 16.08.1938 г.^[4]

В послевоенные годы

Принцип независимости суда

В конце 1950-х - начале 1960-х годов в СССР продолжилось укрепление независимости правосудной деятельности. Статья 7 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР оговаривала, что правосудие по гражданским делам осуществляется только судом, а статья 9 определяла объём независимости и исключение внешнего влияния формулировками «при осуществлении правосудия по гражданским делам» и «в условиях, исключающих постороннее воздействие на судей». Аналогичные положения содержали ранние версии статей 7 и 10 Основ уголовного законодательства Союза ССР^[4].

Гражданский процессуальный кодекс РСФСР 1964 г. в главе I «Основные положения», статье 7 «Независимость судей и подчинение их только закону» конкретизировал: судьи и народные заседатели независимы и подчиняются только закону «при осуществлении правосудия по гражданским делам... Судьи и народные заседатели разрешают гражданские дела на основе закона, в соответствии с социалистическим правосознанием, в условиях, исключающих постороннее воздействие на судей»^[4].

Аналогичные формулировки содержатся Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 г. (статья 16 главы первой, раздела первого)^[4].

Поднадзорность судебной деятельности Верховному Суду СССР, Верховным судам союзных и автономных республик не предполагала ограничений независимости судей, так как надзор за судебной деятельностью происходил вне рамок судебного процесса по конкретному делу и после вынесения решения^[4].

Меры прокурорского реагирования применялись лишь при нарушении законности и следовали: а) за решением судьи; б) в случае противоречия этого решения закону; в) эти меры были предусмотрены законом. При этом сами прокуроры также подчинялись «только закону» (статья 20 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик; статья 14 Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных Республик, а также соответствующее процессуальное законодательство)^[4].

С принятием Конституции СССР 1977 г. получил правовое наполнение и статус народного заседателя. В статье 155 указывалось: «Судьи и народные заседатели независимы и подчиняются только закону. Судьям и народным заседателям обеспечиваются условия для беспрепятственного и эффективного осуществления их прав и обязанностей. Какое-либо вмешательство в деятельность судей и народных заседателей по осуществлению правосудия недопустимо и влечет ответственность по закону». Неприкосновенность судей и народных заседателей, а также иные гарантии их независимости были установлены Законом о статусе судей в СССР и другими законодательными актами Союза ССР и союзных республик^[4].

Конституционные основы и законы о судоустройстве в целом отвечали Основным принципам независимости судебных органов, принятым седьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, одобренным резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН в 1985 году^[4].

В 1989 году Уголовный кодекс РСФСР пополнился статьями 176.1 «Вмешательство в разрешение судебных дел», 176.2 «Угроза или насильственные действия в отношении судьи, должностного лица правоохранительного или контролирующего органа и их близких родственников», 176.3 «Оскорбление судьи, народного или присяжного заседателя».

4 августа того же года был принят закон СССР «О статусе судей в СССР», в котором устанавливалось, что «Независимость судей и народных заседателей обеспечивается установленными законом порядком их избрания и освобождения, неприкосновенностью судей и народных заседателей, строгой юридической процедурой осуществления правосудия, тайной совещания судей при вынесении решений и запрещением требовать её разглашения, ответственностью за неуважение к суду или вмешательство в разрешение конкретных дел, созданием необходимых организационно-технических условий для деятельности судов, а также материальным и социальным обеспечением судей, соответствующим их высокому статусу». Этим же законом (часть 5 статьи 10 «Порядок выборов и сроки полномочий судей и народных заседателей») срок полномочий судьи был увеличен с 5 до 10 лет^[4].

Примечания

↑ Правосудие // Советский Энциклопедический словарь / А.М. Прохоров. — 3-е изд. — Москва: Советская энциклопедия, 1984. — С. 1047. — 1600 с.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ ⁹ ¹⁰ ¹¹ Басов В.А. Правосудие и право в СССР в 1920-х годах // Марийский юридический вестник. — 2008. — Т. 1, вып. 6. — С. 53–55. — ISSN 2221-6286. Архивировано 27 ноября 2022 года.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ ⁹ ¹⁰ ¹¹ ¹² ¹³ ¹⁴ ¹⁵ ¹⁶ ¹⁷ Борозинец Ю.О. История судебной системы России эпохи СССР 1917-1930-х гг. // Инновационная наука. — 2015. — Вып. 7—2. — С. 64–67. — ISSN 2410-6070. Архивировано 27 ноября 2022 года.
↑ ¹ ² ³ ⁴ ⁵ ⁶ ⁷ ⁸ ⁹ ¹⁰ ¹¹ ¹² ¹³ Борисов, Алексей Марксович. ЗАКОННОСТЬ ПРАВОСУДИЯ И НЕЗАВИСИМОСТЬ СУДЕЙ: ИСТОРИЧЕСКИЕ ТРАНСФОРМАЦИИ // Историко-правовые проблемы: новый ракурс. — 2017. — Вып. 1 (19). — С. 13–52. Архивировано 27 ноября 2022 года.