Весной 1918 Таманский полуостров был занят красными частями, отступившими из оккупированного немцами Крыма. При этом большая часть красных, среди которых было много китайцев, вошла в состав формировавшегося тогда в Темрюке отряда под командованием бывшего фельдфебеля А. А. Романенко[1]. Начальником обороны полуострова от возможного немецкого вторжения был назначен Беликов, в прошлом ломовой извозчик в Керчи, человек энергичный и жестокий, при этом пьяница и самодур. Свою штаб-квартиру он устроил в станице Ахтанизовской, расположенной в центре полуострова[2].
В начале мая Беликов объявил в станице мобилизацию четырёх возрастов казаков, местных иногородних, а также всех офицеров. Мероприятие прошло успешно, так как накануне вечером большевистский командующий в целях устрашения обстрелял станицу из артиллерийских орудий, размещённых неподалеку на господствующей высоте. Было выпущено около двадцати снарядов, но по счастью никто не пострадал. Такая же мобилизация была проведена в соседней станице Старотитаровской[3].
Собранные в результате войска были дополнены отрядами красной гвардии и направлены на западную оконечность полуострова, где заняли позиции на косе Чушка, в Тамани и на косе Тузла. При этом отношения между казаками и красногвардейцами были весьма напряжёнными[4].
Каждая сторона следила за другою и была наготове, чтобы врасплох не быть обезоруженной и уничтоженной[5].
Беликов, опасаясь обострения конфликта, перевёл всех мобилизованных, в том числе иногородних, в Тамань, оставив на Чушке только красную гвардию с батареей и пулемётами. В результате в Тамани собрались конная сотня прапорщика Н. И. Гулого, пешая сотня подъесаула Яновского и более 400 мобилизованных из других станиц. Все конные казаки (150—180 человек) вошли в подчинение Гулого. Пеших казаков было около двухсот. В станице находилось 11 орудий[6].
Начало восстания
Полагая, что Беликов только выжидает момента, чтобы расправиться с казачьими офицерами, те, в свою очередь, начали готовить вооружённое выступление против большевиков. Поскольку красных в Тамани и на Чушке было около 2 000, разоружение их имевшимися силами было непростой задачей[7].
25 мая Беликов выехал на автомобиле в Темрюк, и казаки в тот же день начали восстание. Гулый приказал своим людям устроить засаду и задержать «главковерха», но казаки поняли приказ по-своему, и просто пристрелили Беликова. Получив известие об этом, Гулый вывел казаков на улицы Тамани и разоружил красных[8]. Красный батальон, занимавший косу Тузла, узнав о происходящем, двинулся к станице Таманской, но, немного не дойдя до неё, был остановлен и разоружен под угрозой обстрела из пулемётов. В результате в руки восставших попали 10 орудий, 18 пулемётов, большое количество боеприпасов, и около 2000 пленных[9].
На последовавшем затем совещании офицеров было решено установить связь с немцами в Керчи. Командующим повстанческими войсками на Тамани был избран полковник Перетятько, бывший командир 3-го Черноморского полка; начальником штаба — полковник Бедаков, командир 8-го пластунского батальона[9].
Затем было решено провести мобилизацию казаков и занять оборонительные позиции. На юго-востоке полуострова, на самом широком участке стоял отряд сотника Онуфрия Булаха из казаков станицы Старотитаровской с 6 орудиями; против Анапы на косе Кара-Бугаз был выставлен заслон с двумя орудиями. Казаки станицы Ахтанизовской во главе с Гулым должны были перекрыть дорогу на полуостров со стороны Темрюка. Этому отряду были приданы 2 орудия, и ещё четыре предстояло отобрать у большевиков, засевших на косе Чушка[10].
Утром 26 мая Гулый с пешей и конной (50—60 чел.) сотнями, полубатареей и 4 пулемётами прибыл в Ахтанизовскую, где собрал ещё две пеших сотни и дополнил конную. Прибыв с этими силами в станицу Фонталовскую, он узнал, что красные снялись с косы и движутся ему навстречу, рассчитывая пробиться в Темрюк. У них было 460 чел., 4 орудия и 6 пулемётов[10].
Казаки атаковали наступавших на Фонталовскую большевиков, и те после короткого сопротивления сдались. Пополнения позволили свести пехотные сотни в батальон под командованием подъесаула Яновского. 27 мая Гулый выступил к станице Голубицкой (7 км от Темрюка), к которой уже начали выдвижение красные. Большевистская пехота заняла позиции на полпути между Темрюком и Голубицкой, окопавшись на буграх и холмах между плавнями, и прикрыв левый фланг Ахтанизовским лиманом, а правый — непроходимыми плавнями. Артиллерию они поставили на возвышенности за Кубанью. Продвигаясь навстречу красным, казаки оставили в своем тылу порт Темрюка, расположенный в трёх километрах от города. В порту стоял пароход с орудиями, а также была пехота. Восставшие заняли выгодную для обороны позицию, прикрытую с правого фланга лиманом, а с левого упиравшуюся в Азовское море, однако, существовала опасность ночной высадки противника, как с моря, так и с лимана[11].
К вечеру 27-го пароход обстрелял позиции казаков из дальнобойной шестидюймовки, а большевики попытались войти на полуостров с юго-востока, но были отбиты отрядом Булаха[12].
Бои под Темрюком и Голубицкой
Ликвидировав товарищей на Тамани, нам необходимо было с налёта занять Темрюк. Но этот налёт мог сорваться. Дело в том, что помимо огромного там количества сброда, были ещё до невозможности трудные подступы к нему. Расстояние от полуострова (от ст. Голубицкой) до Темрюка 7 верст. Единственная дорога между ними шла по дамбе, пролегавшей между плавнями и болотами. Сам Темрюк расположен на высокой горе, его огибает Кубань, через которую был всего лишь один понтонный мост. Поэтому взять Темрюк, хотя бы и с налёта, было почти невозможно[13].
28 мая стороны обменялись ультиматумами: большевики потребовали у казаков сдать оружие, а те, в свою очередь, требовали сдать город. Темрюкские красные были готовы сдать город, но подошедшие к ним на помощь отряды решили обороняться. На 29-е была назначена атака Темрюка. Отряд сотника Булаха выступил с полуострова в южном направлении, перешёл Кубань у станицы Варениковской, и, покрыв за ночь расстояние в 50—60 км, утром подошёл к городу с востока и вступил в ожесточённый бой с красными. По-видимому, из-за нерасторопности штаба повстанцев, отряду Гулого не было сообщено время выступления Булаха, а потому он не смог поддержать их одновременным наступлением с запада. Гулый пишет, что место боя, проходившего за 10 верст от его позиций, было скрыто за горой, к тому же с моря налетел шторм, а потому его люди не слышали звуков сражения и только случайно увидели несколько разрывов шрапнели. Вдобавок, большевистский пароход с утра возобновил обстрел позиций казаков. Красные, стянув против Булаха большую часть своих сил, через два часа отбили нападение[12].
Во время этого боя казакам стало известно, что красные отряды Ф. Рогачева (1-й Северо-Кубанский полк) и Сафонова (Кубано-Черноморский полк), стоявшие в станице Анастасьевской, движутся к Темрюку. Казакам пришлось спешно уходить обратно через Варениковскую переправу. Вечером красные отряды, ставшие позднее ядром Таманской армии, вступили в Темрюк[14].
Большевистский пароход продолжал обстрел позиций казаков, тогда немцы к вечеру 29-го по просьбе штаба восставших прислали аэроплан, который сбросил несколько бомб. Получивший повреждения пароход ушёл в направлении Ейска[14].
Проведя в городе мобилизацию, красные 31-го атаковали позиции отряда Гулого. Имея значительный перевес в силах (по словам Гулого, в 10—15 раз), они предприняли несколько атак, но всякий раз оказывались отбиты с большими потерями. Большевистская артиллерия подвергла сильному обстрелу Голубицкую. К вечеру у казаков осталось всего два исправных орудия и 27 снарядов, которые было решено поберечь[15].
После 15-часового боя восставшие начали отступление. В бою 31 мая потери казаков составили 6 убитыми, 34 ранеными (в том числе и командир) и 11 пленными. Пленных спас от расправы большевистский командующий Рогачев, который, по словам Гулого, вообще «не изощрялся в расстрелах и умел сдерживать подчинённые ему банды». Красные, как впоследствии было выяснено, потеряли убитыми и ранеными 1700 человек[16].
Разница в потерях удивительная? Здесь просто оправдалась ходячая во время Мировой войны поговорка: «Нас, казаков бьют мало, потому что нас мало». Поговорка эта появилась тогда, когда перед нами был военный противник: немцы, австрийцы, турки. Здесь же наступало на нас скопище шпаны[17].
Упавшие духом от неудачи, казаки отступили в Ахтанизовскую. Большевики не решились их преследовать и атаковать станицу, что позволило восставшим привести свои части в порядок[18].
Е. И. Ковтюх описывает события несколько иначе. По его словам Темрюкский отряд красных разбежался и попрятался в поросших камышом плавнях. Для обороны города был направлен 1-й Северо-Кубанский полк Ф. Рогачева и отряд китайских наёмников. Фактически командовавший полком Ковтюх сосредоточил огонь 4-хорудийной батареи (брошенной Темрюкским отрядом) на расположении противника, «перемешав его окопы с грязью плавень», а основные силы переправил на баркасах на левый берег Старой Кубани, чтобы атаковать переправу через реку у Переволоки. Казакам пришлось спешно отступать, большевики преследовали их, и закрепились на позициях западнее Голубицкой. Повстанцы отошли к Ахтанизовской[19].
Наступление красных
К 1 июня казаки восстановили фронт у Ахтанизовской. Не рассчитывая на собственные силы, командование повстанцев обратилось за помощью к немцам. Командующему германскими войсками на Украине генералу Эйхгорну и императору Вильгельму были посланы телеграммы с выражением верноподданнических чувств и просьбой об оккупации полуострова. Была установлена связь с немецким командованием в Крыму. Немцы, однако, не торопились с проведением десанта, а помощь оружием и боеприпасами была не очень значительной[20].
До 7 июня на фронте ежедневно происходили перестрелки, и красные несколько раз пытались прорвать оборону казаков на Старотитаровском участке. Не добившись там успеха, в ночь на 7-е при поддержке двух десятков орудий большевики атаковали у Ахтанизовской и заставили повстанцев отступить в направлении Таманской[21].
Отступавших не преследовали, так как красные отряды занялись грабежом захваченных станиц и расправой над их населением. Особенно сильному разгрому подверглась Ахтанизовская.
Красные разграбили и осквернили церковь, жена священника была на глазах мужа и детей изнасилована восемью китайцами, а дьяконшу, пытавшуюся спрятаться в окрестностях станицы, нашли и изнасиловали «ваньки», или «тамбовцы» в количестве 12—15 человек[22].
9 июня большевики начали наступление на Таманскую, но были отбиты. Утром 11-го наступление возобновилось, но казачья батарея метким огнём сбила батарею красных и разогнала эскадрон кавалерии, вновь заставив противника отступить. К вечеру, стянув на фронт отряды, рассеявшиеся для грабежа, красные нанесли решительный удар и в ночь на 12-е отбросили казаков почти к самой станице Таманской[23].
Немецкий десант
13 июня казаки начали эвакуацию в Керчь. Большевистские войска подступили к Таманской, но стоявший в проливе турецкий миноносец открыл по ним огонь и не позволил войти в станицу. В тот же день германский десант высадился на полуострове, занял Таманскую и вступил на её окраине в бой с большевиками[24].
По большевистским сведениям, 14 июня 58-й Берлинский пехотный ландверный полк с подразделениями усиления (2500 штыков, 150 пулемётов и орудия) на транспортах вышел из Керчи, и при поддержке артиллерии высадился на Таманском полуострове. При поддержке восставших казаков немцы заняли станицы Таманскую, Ахтанизовскую, Вышестеблиевскую и Голубицкую, вытеснив оттуда Темрюкский революционный отряд. Большевистские части начали отступление на линию Темрюк — Старотитаровская — Благовещенская[25].
По словам представителя германского командования в Ростове майора фон Кохенгаузена, в вопросе об оккупации полуострова «большую роль играла военная сторона дела, а именно обеспечение Керченского пролива»[27].
Большевики направили на таманский участок подкрепление в 3 тыс. штыков и сабель, сформировав «фронт Таманского полуострова». В городе Темрюке стоял Темрюкский отряд, линию Старой Кубани занимали часть Крымского отряда (ок. 300 штыков и 120 сабель) и Анастасьевский батальон (ок. 300 штыков), в районе немецкой колонии Джегинки стоял 1-й Екатеринодарский полк бывшего подпоручика Демуса (ок. 1500 штыков), а левее, до Анапы включительно, располагался 4-й Заднепровский полк И. И. Матвеева (600—700 штыков). Командовал фронтом А. А. Романенко, штаб которого располагался в Темрюке[28].
Немцы потратили две недели на то, чтобы очистить полуостров от большевиков, потеряв при этом убитыми двух офицеров и 37 солдат. Потери красных, разбитых под Голубицкой и Темрюком, составили несколько сотен[29].
После очистки полуострова в станицах, как полагалось в те времена, началась порка большевиков и большевизанов. Пороли больше всего в станице Ахтанизовской. Там поркой заведовал казак из дворян, сын есаула, Иван Михайлович Штригель. В его распоряжении находилось несколько китайцев, воевавших тогда «за родную Кубань» и выполнявших всюду роль палачей. Этих обезьян Штригель порол собственноручно каждое утро. После порки каждый китаец считал своим долгом поклониться Штригелю в ноги и тоненьким голосом сказать «спасипа». При этом обыкновенно по щекам китайца текли «слезы благодарности»[30].
По сведениям большевистских авторов, красным удалось, стянув к полуострову дополнительные войска (в частности, 2-й Северо-Кубанский полк Сафонова, численностью до 2 тысяч человек с 15 орудиями), отбросить немцев и казаков к самой станице Таманской[31].
Ковтюх, на сообщениях которого основываются позднейшие советские авторы, пишет, что красные перешли в наступление, сбив противника на всех участках и оттеснив его к станице Таманской. После этого немцы начали эвакуацию своих главных сил в Керчь. Однако большевистский командующий Романенко внезапно остановил наступление и начал отвод войск, поверив ложному слуху о том, что немцы готовят новый десант в тылу, чтобы блокировать красных в узкой части полуострова. В частях началась паника и они бежали на исходные позиции, а некоторые ещё дальше. К примеру, большая часть Екатеринодарского полка захватила подводы и укатила на них в Екатеринодар[32].
Однако, Ковтюх смешивает события мая (борьба против восставших казаков) и июня (борьба против казаков и немцев), относя и немецкое наступление и попытку штурма Темрюка к середине мая. Это смутило уже редакторов первого издания его работы, отметивших, что все даты, приведённые в тексте, весьма условны. Не исключено, что и сведения об отступлении немцев — также результат путаницы.
Большевики сменили командующего фронтом, назначив на эту должность бывшего капитана Колышко. Тот вскоре вступил в конфликт с руководством республики, и был отозван. Временным командующим стал Рогачев, но тот вскоре отказался от поста. Новым командующим стал бывший подпоручик Ойцев, который перевёл штаб фронта в станицу Крымскую[33].
Немцы при поддержке казаков оттеснили большевиков до Темрюка, после чего фронт до конца августа стабилизировался у лиманов в низовьях Кубани[27].
Немецкая оккупация
Во время наступления Добровольческой армии на Кубань казаки Таманского полуострова направили на помощь генералу В. Л. Покровскому артиллерийскую батарею. Вместе с нею было доставлено 1200 винтовок, 8 пулемётов и свыше 100 ящиков с патронами и снарядами. От станицы Славянской и до Новороссийска эта батарея участвовала во всех боях. Впоследствии она была названа 1-й Кубанской батареею. Из Тамани же был высажен в Приморско-Ахтарской конный дивизион под командою полковника Белого. Он в Новороссийске вошёл в состав войск Покровского и из своих рядов пополнил Кубанский гвардейский дивизион[34].
По мере продвижения добровольцев из Новороссийска и других портов началось бегство на пароходах и баркасах комиссаров, матросов и прочих пособников большевизма, стремившихся уйти в Крым. Часть беглецов перехватывали немцы, и отправляли на Тамань «для фильтрации». В результате удалось выявить и уничтожить несколько сот «углубителей революции».
В числе их находилось немало «красы и гордости революции», и между ними с миноносцев «Керчь» и «Феодосия», на которых, главным образом, истреблялись матросами офицеры Черноморского флота, вплоть до сжигания их в топках миноносцев[34].
Фактически на полуострове распоряжался командир 10-й ландверной бригады (из состава оккупационных сил в Крыму), а правительство атамана Перетятько было чисто номинальным[35]. На Тамань перебралась группа казачьих офицеров немецкой ориентации, объявивших себя «Кубанским правительством», и выпустившая прокламацию против Кубанской рады и Добровольческой армии, с призывом к населению Кубани не подчиняться им. Немцы разбрасывали эти листовки с аэропланов за пределами Тамани[36].
В середине июля Кубанское правительство через Ростов направило на Тамань своих представителей, с целью присоединения полуострова к краю, но миссия была задержана и выслана немцами. 26 августа части Покровского, заняв Темрюк, на левом берегу Кубани у моста наткнулись на немецкую роту и дальше пропущены не были. Приказом таманского атамана распоряжения командования Добровольческой армии объявлялись для казаков полуострова недействительными, распоряжения же Кубанского правительства — лишь при одобрении германского генерального командования в Симферополе[35].
Впрочем, в конце сентября таманские представители уже просили немцев очистить полуостров; ту же просьбу правительство Кубани адресовало в Ростов майору фон Кохенгаузену. Тот ответил, что Германия согласна на введение на полуострове общекубанской администрации и «милиции», но полное очищение края есть «вопрос довольно отдалённого будущего». Это будущее наступило уже в середине ноября, когда немцам пришлось спешно эвакуировать войска, и полуостров воссоединился с Кубанью[37].
Гулый Н. И. Восстание казаков на Таманском полуострове в мае 1918 года (начало) // Кубанский исторический и литературный сборник. № 10 (май — июнь 1961). Оранжбург, США
Гулый Н. И. Восстание казаков на Таманском полуострове в мае 1918 года (продолжение) // Кубанский исторический и литературный сборник. № 11 (июль — август 1961). Оранжбург, США
Деникин А. И. Очерки русской смуты. Том 3. Белое движение и борьба Добровольческой армии. Май — октябрь 1918. — Мн.: Харвест, 2002. — 464 с. — ISBN 985-13-1148-0
Империалистическая интервенция на Дону и Северном Кавказе. М.: Наука, 1988. — ISBN 5-02-008433-6
Ковтюх Е. И. Походы Таманской армии // Гражданская война. Материалы по истории Красной Армии. Т. 1. М., 1923
Сухоруков В. Т. XI армия в боях на Северном Кавказе и Нижней Волге (1918—1920 гг.) М., 1961
