Васили́са Меле́нтьева (Василиса, Мелентьева жена), встречается ошибочный вариант Василиса Мелентьевна — вдова-москвичка, обыкновенно считается наложницей (устар. «женище»), или же шестой или седьмой женой Ивана Грозного (невенчанной)[2].
Информация о ней крайне скудна, её существование подвергалось сомнению[3]. Не исключена вероятность, что её история является вставкой позднего фальсификатора[4].
Тем не менее эта фигура часто появляется в произведениях искусства, посвящённых Ивану Грозному.
Я нашел следующее, если не современное, то по крайней мере в начале XVII века писанное (см. в моей библиотеке старую рукопись в четверть Листа No 8, под заглавием: Елагинская Смесь, ибо сия рукопись принадлежала некогда Г. Елагину): «Первая Царица Настасья Романовна Юрьева. Вторая Царица Марья Темрюковна Черкасов Пятигорских. Третья Царица Марфа Васильевна Собакиных. Четвёртая Царица Анна Алексеевна Колтовская (…) и потом понял пятую Царицу Васильчикову. Шестую сказываютъ, что имал молитву со вдовою Василисою Мелентьевою, сиречь с женищем; седьмую Царицу Марью Федорову Нагих, и от неё родился Царевич Димитрей».
В частности, о Василисе он говорит: «обручился со вдовою Василисою Мелентьевою, еже мужа её опричник закла; зело урядна и красна, таковых не бысть в девах, киих возяще на зрение царю». Василиса была потом заточена — «чтя ю зрящи яро на оружничьего Ивана Деветелева князя, коего и казни», и пострижена в Новгороде1 мая1577 года.
Однако этот источник сомнителен: «некоторые историки подвергают сомнению сам факт существования таинственной Василисы Мелентьевой, считая упоминание её в летописи чьей-то позднейшей „шуткой“ — то есть специальной вставкой»[5]. Р. Г. Скрынников осторожно пишет: «Свидетельство „Хронографа“ можно было бы отвести как сомнительное, если бы оно не было подтверждено Карамзинским летописцем»[6]. Существует версия, что «Хронограф» — подделка XIX века, автором которой может быть Александр Сулакадзев[7]. Известный историк А. А. Зимин прямо пишет, что упоминание в карамзинском источнике «дало повод известному поддельщику рукописей начала XIX в. А. И. Сулакадзеву сочинить рассказ»[8]. Б. Н. Флоря в биографии царя из серии ЖЗЛ вообще не упоминает Василису[9]. Зимин указывает: «Русские источники, перечисляя поименно жен Ивана Грозного, о ней [Василисе] не говорят (исключая Хронограф XVII в.). Они или считают, что Грозный был женат всего шесть раз, или говорят о семи женах, но все равно имени Василисы не упоминают»[8]
Третье упоминание (обнаружено В. Б. Павловым-Сильванским[10]) является косвенным и касается людей, которые могут быть её детьми от первого брака. В писцовых книгах по Вяземскому уезду XVI века сказано:
«Государь и царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии летом 7087 году (1578/79)… поместьем пожаловал Федора да Марью Мелентьевых детей Иванова в вотчину».
Скрынников, говоря, что существование Василисы возможно, указывает, что «Мария Мелентьева вышла замуж за Гаврилу Пушкина, одного из предков А. С. Пушкина». Он отмечает необычность пожалования таких крупных владений детям незнатного человека, и считает, что оно подчеркивает высокое положение их покойной матери.
Реконструкция истории
Г. С. Седов. «Царь Иван Грозный любуется на Василису Мелентьевну» (1875). ГРМ
Царь сделал её своей женой около 1575 года, по одной молитве («имал молитву» — в карамзинском источнике), т.е. без брачного обряда. Поэтому современники называли её «женище» (что означает «невенчанная жена, сожительница, незаконно венчанная»[11]). С. М. Соловьёв в «Истории России» пишет, что мы «не имеем права двух наложниц царя, Анну Васильчикову и Василису Мелентьеву, называть царицами, ибо он не венчался с ними, и в современных памятниках они царицами не называются» (подробнее см. Законность браков Ивана Грозного). Карамзин пишет о ней:
«Шестою Иоанновою супругою, или, как пишут, женищем — была прекрасная вдова, Василисса Мелентьева: он, без всяких иных священных обрядов, взял только молитву для сожития с нею! Увидим, что сим не кончились беззаконные женитьбы Царя, ненасытного в убийствах и в любострастии!»
Если же верить «Хронографу» (который действительно демонизирует царя), Василиса не просто была вдовой, но муж её был убит каким-то опричником («еже мужа её опричник закла»). Зимин указывает, что «дьяк Мелентий Иванов известен своей службой в 1562—1563 гг. Предположение о гибели Иванова в Ливонии вслед за падением Изборска в 1569 г., когда последовали казни многих дьяков, ошибочно. Иванов упоминается в разрядах в 1573/74 г., то есть его смерть относится к более позднему времени и не связана с изборским делом»[8].
Далее «Хронограф» пишет, что Василиса попала в опалу из-за своего внимания к молодому человеку, которого царь казнил («на оружничьего Ивана Деветелева князя, коего и казни»). Зимин пишет, что «О том, что кн. И. Тевекелев был оружничим (с 1572/73 г.), сохранились сведения только в Шереметевском списке боярских чинов, где сказано, что он „выбыл“ в 1576/77 г. Знал ли эти данные Сулакадзев, или его рассказ основан на каких-то других источниках, остается неизвестным. Во всяком случае в разрядах И. Тевекелев встречается до 1573/74 г. включительно»[8].
Сведения, что «Никита Мелентьев был отравлен Малютой Скуратовым, а Василиса была похоронена заживо со своим любовником, убитым Иваном Колычевым в Александровской слободе», являются измышлениями беллетристов и не имеют под собой источниковедческой опоры.
В отличие от других жён царя, сосланных в монастырь (Анна Колтовская, Анна Васильчикова, чья биография «после развода» прослеживается хорошо), никаких упоминаний о конкретном месте пострига Василисы нет. Её могила также неизвестна. В списке вкладов царя в память замученных им людей или просто покойных родственников её имени также нет (в отличие от всех его покойных жён). Это отсутствие информации подтверждает версию о фальсификации её фигуры, либо полную незначительность и эпизодичность Василисы в жизни царя.
В искусстве
История послужила источником вдохновения для драмы А. Н. Островского (1867), где изображены психологически сложные отношения между Грозным, Анной Васильчиковой, Василисой Мелентьевой и боярским сыном Андреем Колычевым. История щедро смешана в драме Островского с вымыслом.
